Иногда казалось, что природа чувствует душу человека. Когда от счастья хочется подпрыгнуть до небес — тогда сами небеса глубокого синего цвета, а редкие облака не мешают солнечным лучикам согревать планету. Когда же на душе погано, то и погода соответствует. Сначала мелкие редкие капли не привлекали к себе ни малейшего внимания, но со временем дождь не утихал, пока одежда не промокла насквозь, волосы не слиплись от влаги, а раны не начали противно зудеть от тёплой воды. Идти вдоль леса, да что там идти, просто двигаться при таком раскладе становилось задачей трудновыполнимой. Хотелось просто упасть на траву и заснуть, забыв обо всём. И о том, что они опять потерпели поражение, и о том, что всё тело болит, и о том, что нужно что-то делать дальше. Видимо, природа всё-таки подслушивает чужие желания, поскольку трава вдруг стала очень скользкой, и всё, что оставалось делать Такасуги — это сдаться на милость законам физики и больно удариться затылком о булыжник, лишившись сознания.
Хиджиката уже пятый раз мысленно похвалил себя за то, что додумался взять зонт. Он был старым, противного фиолетового цвета и протекал у основания, но зато не позволил намокнуть его новой одежде, подарку Кондо-сана. Единственное, от чего не могло спасти это чудо-изобретение человечества — периодически появляющиеся мокрые ветки, что неприятно били по лицу. Из-за этого пришлось смотреть прямо перед собой, выставив одну руку вперед, дабы коварная ветка не была такой внезапной. Хиджиката еще успел подумать, что больше он сокращать дорогу не будет никогда в жизни и что всякие там лесные тропинки пусть идут гулять лесом, перед тем, как споткнуться о что-то мягкое. Ручка зонта выскользнула из ладони, а Тоширо зарылся носом в мокрую траву. Дождевые капли барабанили по спине, но Хиджиката не спешил подниматься. Пару длинных мгновений спустя он всё таки оперся ладонями о поверхность, погрузив пальцы в земляную жижу и немного приподнявшись, попытался встать. Получилось не сразу, поскольку сначала это сделать помешала чья-то бездыханная туша, которая, собственно, и была причиной столь внезапного падения. Когда же удалось, наконец-то, встать на ноги, то можно было осмотреть виновника происшествия, предварительно подняв с земли зонт. Одетый в вызывающе вычурную одежду тёмной расцветки, что в отдельных местах свисала лоскутами и весь в ранах человек наверняка принадлежал к тем буйным идиотам, что еще что-то пытались сделать против пришельцев. Еще вчера живой, сегодня уже лежит здесь бездыханный, мертвый. Подумав о том, что хорошо, что он всё таки не на месте этого бедолаги, Хиджиката уже собирался идти, оставив труп местным санитарам леса, как его что-то схватило за ногу. Казалось, всё вокруг замерло, и сам Тоширо тоже перестал дышать. Он медленно опустил свой взгляд вниз, где его ногу обхватила чья-то рука. Внимательно всмотревшись в бледную худощавую кисть, Хиджиката не сразу решился посмотреть на её обладателя, а когда всё-таки посмотрел, то увидел один тёмный глаз, что пырился прямо на него. Это было еще пол-беды, но тут предполагаемый труп внезапно заговорил: — Ты... Зура... Тут до Хиджикаты наконец-то дошло, что человек то живой. Он присел на корточки и внимательно всмотрелся в лицо еще недавнего мертвеца. Половину его лица закрывали небрежно наложенные, все в кровавых пятнах, бинты, а другая половина была такой мертвецки бледной, в выпирающими скулами, что было даже неудивительным то, что он сначала принял вполне живого человека за трупа. Тот тем временем продолжал говорить: — А... Ты не Зура... И хорошо. Не хочу лишний раз на его рожу смотреть. Кхр... Слушай, помоги мне встать. Хиджиката, еще толком не придя в себя, подал тому руку, но в ответ услышал только недовольное: — Неужели ты думаешь, что этого хватит? Нормально помоги. — Видать командовать привык? — раздраженно буркнул Тоширо, но встать всё-таки помог. Незнакомец был на удивление лёгким и поднять его не составило особых трудов. Усадив того под деревом, Хиджиката взял зонт и, видимо из жалости, решил им поделится с незнакомцем. — Мда, на прекрасную юную девицу ты не тянешь, — даже немного разочаровано протянул последний. — Чего? — Говорю, что героев в таких случаях обычно спасает прекрасная девица, а ты что-то не похож... — А ты считаешь себя героем? — Хиджикате чисто из принципа нужно было сказать ему что-то на противовес. — Конечно. Я же... это... страну спасаю, — говоривший, видимо, пытался произвести впечатление, но в голосе его слышались сомнения. Тоширо только приглушено засмеялся в ответ, поднялся на ноги, резко развернулся и уже собрался идти, как его окликнули: — Эй, так ты и не поможешь? — было видно, что тому такой расклад не нравится. — Встречу кого-нибуть из твоих — передам, чтобы забрали. — Здесь холодно, мокро и у меня всё болит, — еще одна попытка давить на жалость. Хиджиката вздохнул, подошел к пострадавшему, сунул ему в руки зонт и развернулся, бросив напоследок: — Я специально найду других... кхм... спасателей страны и передам им, чтобы тебя забрали.
— Я вижу, ты под дождь попал, — улыбка мелкого засранца Сого была жутко самодовольной. — Где ты был так долго, Тоши-и-и? — Кондо-сан также был в своем репертуре. — С возвращением, — тёплая согревающая улыбка Мицубы. Потом он еще не раз пожалел о том, что оставил зонтик тому самодовольному типу, а потом еще и полчаса объяснял другому самодовольному светловолосому типу, где можно найти того с зонтом, поскольку пришлось оправдываться перед Кондо-саном и за зонтик, и за потраченное время. Сокращать дорогу определенно не стоило.
я всегда знала, что быстро читаю, но в этот раз прям совсем реактивно получилось) Вы меня очень испугали удивили, стоит сказать. Не успела выложить, а тут уже коммент.
вот на мой вкус, описания в начале стоило бы подсократить, но всё равно, симпатично) Я просто хотела прописать обоснуй, не могу без него. И потренироваться в описаниях, а то у меня что не фик — то диалог.
-
-
17.06.2012 в 21:55Иногда казалось, что природа чувствует душу человека.
Когда от счастья хочется подпрыгнуть до небес — тогда сами небеса глубокого синего цвета, а редкие облака не мешают солнечным лучикам согревать планету. Когда же на душе погано, то и погода соответствует. Сначала мелкие редкие капли не привлекали к себе ни малейшего внимания, но со временем дождь не утихал, пока одежда не промокла насквозь, волосы не слиплись от влаги, а раны не начали противно зудеть от тёплой воды. Идти вдоль леса, да что там идти, просто двигаться при таком раскладе становилось задачей трудновыполнимой. Хотелось просто упасть на траву и заснуть, забыв обо всём. И о том, что они опять потерпели поражение, и о том, что всё тело болит, и о том, что нужно что-то делать дальше.
Видимо, природа всё-таки подслушивает чужие желания, поскольку трава вдруг стала очень скользкой, и всё, что оставалось делать Такасуги — это сдаться на милость законам физики и больно удариться затылком о булыжник, лишившись сознания.
Хиджиката уже пятый раз мысленно похвалил себя за то, что додумался взять зонт. Он был старым, противного фиолетового цвета и протекал у основания, но зато не позволил намокнуть его новой одежде, подарку Кондо-сана. Единственное, от чего не могло спасти это чудо-изобретение человечества — периодически появляющиеся мокрые ветки, что неприятно били по лицу. Из-за этого пришлось смотреть прямо перед собой, выставив одну руку вперед, дабы коварная ветка не была такой внезапной. Хиджиката еще успел подумать, что больше он сокращать дорогу не будет никогда в жизни и что всякие там лесные тропинки пусть идут гулять лесом, перед тем, как споткнуться о что-то мягкое. Ручка зонта выскользнула из ладони, а Тоширо зарылся носом в мокрую траву. Дождевые капли барабанили по спине, но Хиджиката не спешил подниматься. Пару длинных мгновений спустя он всё таки оперся ладонями о поверхность, погрузив пальцы в земляную жижу и немного приподнявшись, попытался встать. Получилось не сразу, поскольку сначала это сделать помешала чья-то бездыханная туша, которая, собственно, и была причиной столь внезапного падения. Когда же удалось, наконец-то, встать на ноги, то можно было осмотреть виновника происшествия, предварительно подняв с земли зонт. Одетый в вызывающе вычурную одежду тёмной расцветки, что в отдельных местах свисала лоскутами и весь в ранах человек наверняка принадлежал к тем буйным идиотам, что еще что-то пытались сделать против пришельцев. Еще вчера живой, сегодня уже лежит здесь бездыханный, мертвый. Подумав о том, что хорошо, что он всё таки не на месте этого бедолаги, Хиджиката уже собирался идти, оставив труп местным санитарам леса, как его что-то схватило за ногу. Казалось, всё вокруг замерло, и сам Тоширо тоже перестал дышать. Он медленно опустил свой взгляд вниз, где его ногу обхватила чья-то рука. Внимательно всмотревшись в бледную худощавую кисть, Хиджиката не сразу решился посмотреть на её обладателя, а когда всё-таки посмотрел, то увидел один тёмный глаз, что пырился прямо на него. Это было еще пол-беды, но тут предполагаемый труп внезапно заговорил:
— Ты... Зура...
Тут до Хиджикаты наконец-то дошло, что человек то живой. Он присел на корточки и внимательно всмотрелся в лицо еще недавнего мертвеца. Половину его лица закрывали небрежно наложенные, все в кровавых пятнах, бинты, а другая половина была такой мертвецки бледной, в выпирающими скулами, что было даже неудивительным то, что он сначала принял вполне живого человека за трупа. Тот тем временем продолжал говорить:
— А... Ты не Зура... И хорошо. Не хочу лишний раз на его рожу смотреть. Кхр... Слушай, помоги мне встать.
Хиджиката, еще толком не придя в себя, подал тому руку, но в ответ услышал только недовольное:
— Неужели ты думаешь, что этого хватит? Нормально помоги.
— Видать командовать привык? — раздраженно буркнул Тоширо, но встать всё-таки помог. Незнакомец был на удивление лёгким и поднять его не составило особых трудов. Усадив того под деревом, Хиджиката взял зонт и, видимо из жалости, решил им поделится с незнакомцем.
— Мда, на прекрасную юную девицу ты не тянешь, — даже немного разочаровано протянул последний.
— Чего?
— Говорю, что героев в таких случаях обычно спасает прекрасная девица, а ты что-то не похож...
— А ты считаешь себя героем? — Хиджикате чисто из принципа нужно было сказать ему что-то на противовес.
— Конечно. Я же... это... страну спасаю, — говоривший, видимо, пытался произвести впечатление, но в голосе его слышались сомнения.
Тоширо только приглушено засмеялся в ответ, поднялся на ноги, резко развернулся и уже собрался идти, как его окликнули:
— Эй, так ты и не поможешь? — было видно, что тому такой расклад не нравится.
— Встречу кого-нибуть из твоих — передам, чтобы забрали.
— Здесь холодно, мокро и у меня всё болит, — еще одна попытка давить на жалость.
Хиджиката вздохнул, подошел к пострадавшему, сунул ему в руки зонт и развернулся, бросив напоследок:
— Я специально найду других... кхм... спасателей страны и передам им, чтобы тебя забрали.
— Я вижу, ты под дождь попал, — улыбка мелкого засранца Сого была жутко самодовольной.
— Где ты был так долго, Тоши-и-и? — Кондо-сан также был в своем репертуре.
— С возвращением, — тёплая согревающая улыбка Мицубы.
Потом он еще не раз пожалел о том, что оставил зонтик тому самодовольному типу, а потом еще и полчаса объяснял другому самодовольному светловолосому типу, где можно найти того с зонтом, поскольку пришлось оправдываться перед Кондо-саном и за зонтик, и за потраченное время. Сокращать дорогу определенно не стоило.
-
-
17.06.2012 в 21:58заказчик
-
-
17.06.2012 в 22:04Видать все мои силы ушли на чересчур затянутое вступление, каюсь.
а.
-
-
17.06.2012 в 22:18Видать все мои силы ушли на чересчур затянутое вступление, каюсь
вот на мой вкус, описания в начале стоило бы подсократить, но всё равно, симпатично)
-
-
17.06.2012 в 22:23Вы меня очень
испугалиудивили, стоит сказать. Не успела выложить, а тут уже коммент.вот на мой вкус, описания в начале стоило бы подсократить, но всё равно, симпатично)
Я просто хотела прописать обоснуй, не могу без него.
а.